— Уже не люди, но ещё не боги, — не удержалась я.

— С богами соперничать — увольте, — оскалился он. — Нам бы в своих земных делах разобраться.

— И в Ильинск вы за этим приехали? В делах разбираться? Слишком запустили? — насмешливо уточнила я.

Вёл Волков так, что, танцуя с ним, о самом танце можно было не думать: в случае чего он просто приподнимет и продолжит двигаться так, словно ничего не случилось. Невозмутимо, как ледокол в Северном Ледовитом океане. Во всяком случае, чувствовала я себя не партнёршей в танце, а веточкой, влекомой бурным потоком. Веточкой, чьего мнения не спрашивают и от которой ничего не зависит. Чувство было неприятным, и от него хотелось избавиться как можно быстрее.

— Я никогда ничего не запускаю. Всё происходит так, как я этого хочу.

— Неужели? Всё и всегда? Никогда не ошибаетесь?

— Ошибаюсь. И всё же рано или поздно я получаю то, на что нацелился. Это в характере моего зверя. Волки — загонщики, знаете ли, Лиза.

Он навис надо мной, сверкнув желтовато-зелёными глазами, явно подразумевая, что загоняемая дичь — я. Но не всякая дичь считает себя добычей. Некоторая вполне может потягаться с загонщиком. Особенно один на один: когти против когтей, а зубы против зубов.

— Если мир крутится вокруг вас, то что же вы забыли в Ильинске? — холодно спросила я, отстраняясь, насколько это было возможно в вальсе.

— Я приехал в отпуск, Лиза. Просто в отпуск. И сейчас я просто отдыхаю.

Крутанулся в этот раз он особенно резко, словно ставя точку в разговоре. Наверное, затронула я что-то, не подлежащее разглашению. Но и к лучшему: до конца танца Волков промолчал, боясь то ли что-то выдать, то ли окончательно меня напугать. Но там и оставалось совсем чуть-чуть: вскоре прозвучали последние такты, и Волков галантно подвёл меня к Тамаре, которую развлекал беседой Рысьин. Физиономии у них обоих были настолько недовольными, что становилось сразу понятно: беседа не удалась.

— Лизанька, ты же подаришь мне следующий танец? — сразу пошёл в наступление Юрий, едва меня заметил.

— Лиза уже обещала следующий танец мне, — угрожающе выдвинулся к нему Волков.

Хотела я бросить, что ничего никому не обещала и вообще танцевать не собираюсь, но тут же поняла, что потеряю прекрасную возможность покинуть зал: пока оба «поклонника» увлечены друг другом, на меня их внимания не хватает. А если дело закончится дуэлью, то никто не сможет сказать, что я её спровоцировала, поскольку меня попросту не будет рядом. Но дуэлью закончится вряд ли: к нам со встревоженным лицом двигалась Строгова, которой наверняка удастся остудить пыл спорщиков. В конце концов, гимназический Благотворительный бал — не место для скандала.

В зале я двигалась быстро, но так, чтобы поменьше привлекать внимания. К гардеробу почти бежала, а когда выскочила на улицу, понеслась так, что дала бы сто очков вперёд даже гепарду. Остановилась я только через две улицы, чтобы перевести дыхание и подумать.

Прохладный воздух быстро остудил голову, и пришло понимание: пока я владею неким загадочным артефактом, вокруг меня странности будут только копиться. Появилось сильное желание срочно его найти и избавиться. Отдать княгине? Что-то внутри встопорщилось и зашипело при одной только мысли, хотя это было бы лучшим решением. В любом случае сначала надо найти, а уж потом думать. Вдруг там нечто, что смогу использовать и я? Мне, конечно, все вокруг упорно твердят, что это собственность клана, но поскольку меня в этот клан завлекли, пусть насильственно, получается, что теперь собственность в том числе и моя. А значит, я могу решить, что с ней делать. Главное — найти.

Стремление покончить разом со всеми проблемами стало невыносимым, и я повернула к квартире Седых, благо ключи в кармане лежали с последнего посещения. Конечно, тогда я была не одна и сейчас идти было страшновато, поддерживала лишь убеждённость, что злоумышленники вряд ли вернутся, поскольку перерыли там всё и, если могли бы найти нужное, то нашли бы. Княгиня утверждала, что найти могу только я, вот я и решила проверить, вдруг что получится, если я приду одна, без наблюдателей. Если правда то, что некий тайник с артефактом настроен на меня.

Бдительности я не теряла: пару раз резко обернулась, сворачивала в переулки и резко выскакивала из них, запутывая тех, кто мог бы за мной следить. Но на улицах было пустынно и людей не было вовсе. И хотя пару раз казалось, что я чувствовала чей-то взгляд, списала на разыгравшуюся паранойю, поскольку спрятаться следившему было бы негде.

Прежде чем зайти, я недолго постояла в подъезде, но ничего подозрительного не услышала ни снаружи, ни внутри квартиры, поэтому всё-таки рискнула открыть дверь и войти в прихожую, где было темно. Как включать свет, я понятия не имела, да это мне было и не надо — наверняка для поисков тайника не имеет значения, виден он или нет обычным зрением. Я прикрыла дверь, провернула в замке ключ и прошла в комнату, в которую попадал свет с улицы. Немного, но достаточно, чтобы не спотыкаться на каждом шагу.

Бардак, разумеется, так никуда и не делся. К общему беспорядку наверняка прибавилась ещё и пыль, её я не видела, но и без того появилось острое желание убраться, только пока не совсем ясное: убраться в квартире или убраться из неё.

Я прикрыла глаза, чтобы ничего не мешало, и попыталась поймать хоть самый слабый магический отклик, настроиться на тайник, если он действительно здесь. Простояла я довольно долго, но безрезультатно. Возможно, существовали какие-то методы поиска тайников, зачарованных на конкретное лицо, но я их не знала, а просто так тайники проявляться не желали. Возможно, княгиня не права и артефакт всё-таки лежит в ячейке банка?

Я открыла глаза и вздохнула.

— Не получилось?

Хриплый голос прозвучал неожиданно и казался незнакомым, но когда я испуганно обернулась, света, проникающего с улицы, было достаточно, чтобы опознать Волкова, который как раз должен был ругаться с Юрием, но тем не менее находился в моей квартире.

— Что вы здесь делаете, штабс-капитан?

— Вас провожаю, Лиза, — нахально ответил он. — Не мог же я позволить, чтобы вы столь поздно возвращались домой одна. А вы к тому же ещё и не домой пришли. Заблудились.

— Я-то как раз пришла домой, — не согласилась я. — Поэтому встаёт вопрос, как попали сюда вы.

— Зашёл. Дверь была открыта.

— Дверь была закрыта. Точно помню, что ключ в замке провернула дважды.

— И всё же дверь была открыта. — В уличном свете его лицо выглядело очень бледным, почти белым, и чёрный провал рта казался особенно пугающим. — Даже немного приоткрыта, поэтому я и зашёл: проверить, не случилось ли с вами что-нибудь.

— Проверили? Можете уходить.

Ситуация была пугающая, но я старалась не показывать, что боюсь. Да, колени тряслись, но голос был пока твёрдым и мысли не путались.

— Что здесь случилось, Лиза? — Волков и не подумал меня оставить.

— Вам-то что за беспокойство?

— Считаете, что я должен был пройти мимо?

— Вас здесь вообще не должно было быть, — резко сказала я. — Как вы вообще меня нашли? За мной никто не шёл.

— Вы в этом так уверены, Лиза? Не так давно вы утверждали, что проворачивали ключ в замке, но когда я сюда подошёл, дверь была открыта.

— Как вы меня нашли? — повторила я вопрос, весьма сомневаясь, что он говорит правду про дверь.

— Видите ли, Лиза, — чуть фамильярно сказал он, плавно шагнув ко мне. Я отошла на пару шагов, уперевшись спиной в некстати подвернувшееся пианино, и расстояние между нами сохранилось. — Оборотню не обязательно идти следом, чтобы найти того, в ком заинтересован.

Фраза выглядела двусмысленной, но, возможно, мне она только казалась таковой?

— Частичная трансформация? — проявила догадливость я.

— Именно. Ваш запах невозможно спутать с другим.

— В таком случае вы наверняка знаете, есть здесь посторонние или нет. И заходить для этого в квартиру было необязательно.

— Увы, — не смутился он. — В подъезде слишком много посторонних запахов, а здесь всё засыпано какой-то дрянью, напрочь перебивающей обоняние.